Начало публикации вы можете прочитать в и частях.
Гоген приехал в Арль в октябре 1888 г. И в сразу же произошел первый конфликт. На втором этаже Желтого дома располагалось две спальни. Одна из них проходная, большая и светлая, в ней жил Ван Гог. Но ему пришлось уступить ее Гогену, потому что он пожелал жить только там. Перед приездом Гогена Винсент писал подсолнухи, он хотел украсить спальню товарища картинами. Сначала он писал их на пленере, но в этот момент в Арле дули сильные ветра, называемые Мистралями. Ветер постоянно сдувал мольберт Ван Гога, на свежую краску картины налипал всякий мусор, листья и песок. В конце концов, Винсенту надоело это и он выломал полтора десятка подсолнухов и принес их домой. Тут он уже мог рисовать их спокойно и с разными фонами. Закончив несколько картин, он повесил их в комнате. Но Гоген не только не оценил шедевров, он сразу поснимал их со стен, потому что они его раздражали своим ядерным желтым цветом.
Это как раз те подсолнухи, которыми мы с вами восторгаемся.
Три подсолнуха в вазе. 1888 г.
Пятнадцать подсолнухов в вазе. Август 1888. (Национальная галерея в Лондоне)
Двенадцать подсолнухов в вазе. Август 1888г. (Мюнхен Новая пинакотека)
Несмотря на то, что у Ван Гога была приходящая уборщица, в доме царил жуткий беспорядок. На кухне Гоген долго искал, где бы ему присесть. Из еды тоже ничего не было, кроме черствого хлеба. На все это Гоген смотрел поджав губы.
Винсент сразу поставил себя в подчиненное положение, заявив Гогену, что Желтый Дом будет монастырем художников, Гоген его аббатом, а Ван Гог — послушником. Гоген воспринял это как руководство к действию. Он уже руководил художниками, в Порт-Авене у него было что-то вроде небольшой школы-студии. Гоген пытался изменить быт и стиль живописи Ван Гога. Под влиянием Гогена Винсент пишет картину:
Воспоминания о саде в Иттене. Ноябрь 1888.
Гоген считал, что для живописи совершенно необязательно идти на пленер. Все должно отлично получаться по памяти. Винсент по памяти ничего не мог написать, страшно раздражался и расстраивался. Расстройство его выливалось в новые приступы ярости. А пейзажи, которые он писал получались похожие на виды из окна тюрьмы через решетку.
Аликамп. Римский Некрополь. Ноябрь. 1888.
Аликамп. Римский некрополь, осенний листопад. 1888 ноябрь.
Музей Крёллер-Мюллер в Оттерло. Нидерланды.
В Арле было не так много развлечений, но раз в неделю на местной Арене происходили бои быков. Винсент и Поль ходили на предрождественскую корриду в декабре 1888г. Это было облегчение после ссор и пьянства в Желтом Доме. Удивительный обычай существовал в те времена. Быка не убивали после боя. Победивший матадор всего лишь отрезал ему ухо, которое забирал себе как трофей. Винсент смотрел на это кровавое празднование победы матадора и поражения быка. О чем он думал в этот момент?
Зрители на Арене. Декабрь 1888г.
В хорошую погоду они все-таки выходили работать на пленер. Тут уж наставала очередь Гогена раздражаться и расстраиваться. Винсент работал целый день, без устали. Попыхивая трубкой, он яростно накладывал мазки за мазками, порой выдавливая краску на холст прямо из тюбика, тамже он и смешивал краски, или же вообще не смешивал, а накладывал краски рядом, почти вплотную. Ему нравилось, когда краски взаимодействуют, смешиваясь во время просмотра. А концу дня он нес домой новую картину! Тут Винсент бесспорно был победителем! Профессиональное соперничество между мужчинами — дело серьезное. А зная все недуги и психологические особенности личности каждого из гениев, мы можем себе представить насколько атмосфера была накалена. Гоген писал гораздо медленнее, тщательно смешивая краски на палитре. Он пытался поспеть за Винсентом, но его было не догнать.
Аликамп. Римский некрополь. Октябрь 1888г.
Тараскон. Дилижанс. Октябрь 1888 г.
Творчество художников стало похоже на удары наносимые друг другу. Они бились как на ринге.
Винсент пишет Мадам Жино с книгами октябрь 1888 г.
Гоген пишет Мадам Жино в кафе.
В кафе. Мадам Жино 1888г.
Ван Гог пишет Гогена.
Поль Гоген. Человек в красном берете. Декабрь 1888г
Гоген пишет Ван Гога.
Винсент Ван Гог рисующий подсолнухи. 1888г.
Винсент пишет красные виноградники.
Красные винорадники. Ноябрь 1888.
Гоген пишет красные виноградники.
Урожай винограда в Арле. ноябрь 1888 г.
Винсент пишет Фермерский дом в Провансе. 1888г.
Гоген пишет Сельский дом в Арле. 1888г.
В один из вечеров художники посетили городской публичный дом N1. Им обоим понравилась одна и та же девушка по имени Рашель. Тут соперничество продолжилось с новой силой. Импозантный Поль, с раскатистым смехом, собрал вокруг себя всех девушек заведения. Винсент так и остался сидеть в углу в одиночестве. Трудно сказать, о чем думал Гоген, когда позднее он приводил Рашель в Желтый Дом, и после бурной ночи, обсуждал с ней творчество Ван Гога. Только Винсент все это время находился в доме, за тонкой стеной.
Но последним ударом для Винсента был момент, когда он случайно обнаружил финансовые документы Гогена. Он понял, что его брат Тео, выплачивает Гогену пособие. Точно такое же пособие, какое он выплачивает ему, Винсенту! Но при этом Поль отдает Тео всего лишь две картины, а Винсент отдает все. Это был удар ниже пояса, его брат попросту купил ему друга, который живет с ним только за деньги, а не потому, что он его друг. Винсент ничего не сказал Полю. Он замолчал, а потом, вообще, ушел из дома. Гоген нашел его в кафе. Гоген сел за столик, ничего не объясняя Винсент швырнул ему в голову стакан с абсентом. Гоген, с его хорошей реакцией, успел увернуться. Затем он схватил Винсента в охапку и потащил домой, где уложил в кровать.
Кафе на площади Форум в Арле ночью. 1888г.
Ночное кафе на площади Ламартин в Арле. 1888 г.
Дальше, по версии самого Гогена, он пошел ночевать в гостиницу. Как только он вышел из дома, его нагнал Винсент с опасной бритвой в руках. Гоген так на него посмотрел, что Винсент ничего не сказав убежал домой. Видимо, там он отрезал себе ухо, завернул его в бумагу и отнес в публичный дом N1, где вручил лично Рашели с приказом беречь это, как зеницу ока. Больше он, Гоген, ничего не знает, потому что пришел в гостиницу лег и уснул. Утром, когда он пришел, забрать свои вещи, Желтый дом был оцеплен полицией, повсюду видны были пятна крови. Полицейские обвинили его в убийстве его друга. Но Гоген поднялся в комнату Винсента, обнаружил, что тот теплый и дышит, что очень его успокоило.
Есть другая версия, что вернувшись домой из кафе, они подрались, Винсент кинулся на Гогена с бритвой, защищаясь, Гоген отсек Винсенту ухо рапирой, которой владел в совершенстве. Дальше он пошел ночевать в гостиницу, а Винсент, соответственно, в публичный дом с подарком для Рашели.
И та, и другая версии возможны и имеют косвенные подтверждения. Сам Винсент никому об отрезанном ухе ничего не рассказывал, в полиции показаний не давал, так как в сильнейшем припадке был доставлен в больницу Арля. Но в одном из писем брату он написал, что "хорошо, что у Гогена не было огнестрельного оружия, а то все могло кончиться гораздо хуже". Так же он мог и сам отрезать себе ухо, если в помутненном разуме, он ассоциировал себя с поверженным быком и решил, что победила Рашель. Если по другим версиям он отрезал себе мочку уха, то что он отнес Рашели, отчего она грохнулась в обморок?
А когда доктор Рэй из Арльзской больницы спросил его, зачем он отрезал себе ухо, Ван Гог ответил: "Не знаю, я слышал голоса..."
Было ли это все на самом деле, или все это придумали мифотворцы — никто не знает точно, но доподлинно известно, что Ван Гог не был безумцем. Винсент закончил престижную частную гимназию, свободно говорил и писал на трех языках, чем заслужил в художественных парижских кругах кличку Спиноза. За годы работы в картинной галерее у Гупиля, прошел серьезную школу, изучил основные европейские музеи и многие закрытые частные собрания, стал настоящим экспертом в живописи не только Рембрандта и малых голландцев, но и французов — от Энгра до Делакруа. «Находясь в окружении картин, — писал он, — я воспылал к ним неистовой, доходящей до исступления любовью». Он близко знался с будущими столпами постимпрессионизма, как Анри Тулуз-Лотрек, Эмиль Бернар и Люсьен Писсарро. Ван Гог изучал анатомию, рисовал с гипсов и буквально впитывал все новые идеи, которыми бурлил Париж. А его ухо... оно просто стало его визитной карточкой.
Очень справедливо Винсент Ван Гог сказал : "Многие художники боятся пустого холста, но пустой холст сам боится настоящего страстного художника, который дерзает, который раз и навсегда поборол гипноз этих слов: "Ты ничего не умеешь".